Інтуїція

Называя интеллект некой "обширной реальностью", Бергсон по существу не дает четкого и конкретного его определения. Как уже отмечалось, он категорически запрещает ему вторгаться в сферу живого, как инструменту грубому, неуклюжему, отличающемуся "природным непониманием жизни". Интеллект не способен познать развитие, ему доступен лишь анализ прошлого, завершенного. Правда, Бергсон спешит заверить, что вовсе не отрицает интеллект в качестве возможной формы познания, а лишь предостерегает от полного доверия к знаниям, полученным с его помощью.

В полемике с Э. Леруа и другими учеными, выступившими в защиту интеллекта, Бергсон вынужден был пойти на компромисс, точнее говоря уловку, заявив, что существует два вида интеллектуализма: "истинный" и "ложный"" при этом второй из них всегда был врагом первого, как буква является врагом духа. Однако этим образным сравнением философ и завершил их характеристику, Правда, здесь он вводит понятие "интеллектуального усилия", суть которого, по его мнению, можно разъяснить, не выходя за рамки самого интеллекта, ибо усилие это есть "скрещивание интеллектуальных элементов". Но "так как деятельность интеллекта совершается почти во все моменты сознательной жизни, то очень затруднительно здесь указать, где начинается и где кончается интеллектуальное усилие"62.

Развивая эту здравую мысль, Бергсон несколько неожиданно, возможно даже и для себя, заявляет, что теперь интеллекту доступно все! К такому выводу философ пришел через анализ не интеллекта индивидуального, но интеллекта как общественно-исторического явления. "Интеллект все же остается блестящим ядром, рядом с которым инстинкт, даже развившись и очистившись до степени интуиции, образует только неясную туманность. Но за неимением познания в собственном смысле слова, которое принадлежит только интеллекту, интуиция все же может помочь нам постигнуть то, что в данных сознания является недостаточным, и указать средство для их пополнения"63.

По мнению Бергсона, в процессе эволюции интуиция была принесена в жертву интеллекту, и прежде всего в сфере материального производства. Подавленная интеллектом, сочувственно констатирует философ, интуиция становится похожей на угасающую лампу, вспыхивающую в самые критические моменты жизни человека, проясняющую "ночную тьму, в которой оставляет нас интеллект". Интуиция важна как первоисточник, затем потребность в ней отпадает и функции организатора мысли берет на себя диалектика (т.е. рациональное мышление), которая лишь разъясняет deteutre интуиции. В свою очередь с помощью диалектики интуиция способна проникнуть в любые системы, где диалектика служит ей чем-то вроде пробного камня; но интуиция, считает философ, безусловно выше диалектики.И все же, отдавая дань интеллекту, Бергсон твердо, хотя и не всегда последовательно проводит главную мысль о том, что интуиция безоговорочно главенствует во всей духовной жизни человека и в конечном счете направляет всю его деятельность. Духовную сущность человека можно постичь, лишь "погрузившись" в интуицию и перейдя от нее к интеллекту, тогда как от интеллекта мы никогда не можем перейти к интуиции.

Творит лишь тот, повторяет вслед за Шопенгауэром Бергсон, кто не утилизирует свое восприятие, не ищет практической пользы, тот, у кого природа по "счастливой случайности" забыла связать способность восприятия со способностью действия. Этим даром, по его мнению, обладают прежде всего художники. Чистое, абстрактное и по существу бесцельное творчество и есть вершина интуитивного гения.

Что касается изобретательства как разновидности творческого акта, то здесь Бергсон вновь вводит понятие интеллекта, "интеллектуального усилия", перекладывая на него всю систему умозаключений, построенную на интуитивных данных. "Одним скачком переносятся к конечному результату и цели, которая должна быть реализована . всякое усилие изобретения есть труд, направленный на то, чтобы заполнить промежуток, через который перепрыгнули ."64. В первой части фразы Бергсон явно имеет в виду интуицию, во второй – интеллект. В том же порядке он в конечном счете ставит их и по значимости.

Что же можно сказать об учении Бергсона и созданной им системе интуитивизма? Прежде всего нельзя не обратить внимание, что философ в своих суждениях относительно интуиции и интеллекта избегает давать окончательные и категорические оценки, выбирает гибкие и расплывчатые формулировки, предпочитая четкой логической системе ореол таинственности. Бергсон менее всего стремится быть понятым: его цель – добиться абсолютной веры. "Существуют вещи, которые только интеллект способен искать, но которых он сам по себе никогда не найдет. Только инстинкт (читай: интуиция) мог бы найти их, но он никогда не станет их искать"65.

Бергсон всячески принижает, но не исключает вовсе интеллект из сферы познания, считая его лишь надстройкой над интуитивной базой. Интуиция, представленная в качестве "полоски смутных представлений", является тем не менее организующим началом интеллекта, которому в свою очередь предстоит довести знание до логического конца. Образно говоря, интеллект, в понимании Бергсона, можно сравнить со стройным зданием, которое всегда на виду во всем своем блеске. Фундамент же этого здания (т.е. интуиция) не виден вовсе, и люди постепенно забывают не только о его функциях, но и о существовании. Но уберите фундамент и вы увидите, что станет со зданием: такой примерно вывод можно сделать из всей бергсоновской концепции. Вся беда, однако, в том, что Бергсону известен лишь один "тип здания" и один "способ строительства". Ничего другого он не признает и знать не желает.